Персональный сайт пользователя
DiLena
:
dilena.www.nn.ru
пользователь имеет статус «трастовый»
портрет №
161417 зарегистрирован
более 1 года назад
DiLena
Портрет заполнен на
64 %
Отправить приватное сообщение Добавить в друзья Игнорировать Сделать подарок
Уровни
DiLena на других форумах
- сейчас просматривают портрет - 0
- зарегистрированные пользователи посетившие портрет за 7 дней - 18
Блог
>
Знакомимся с творчеством Татьяны Вадимовны (Marionne). Вовка. Часть 1...
06.11.2018 в 22:54 313
Просмотреть или сохранить оригинал: Знакомимся с творчеством Татьяны В...
Работа над изданием новой книги идет полным ходом. Немного интриги внесла нам Татьяна Вадимовна, выложив в темку www.nn.ru/community/my_baby/...i.html#217379282 фрагменты обложки...
Очень рекомендую почитать один из ее рассказов.
... Эта история началась давно, даже трудно себе представить насколько давно. Если бы лет двадцать назад мне сказали, что я сделаю это, то я бы в лучшем случае посмеялась. На самом деле я и не думала тогда, что моя жизнь повернется так, и не думала, что я буду с маниакальной настойчивостью добиваться того, что так естественно, как я думаю теперь. Теперь я понимаю, что всю свою материнскую историю я должна была начать с этого, но...
- Поздравляем Вас! Вы стали мамой в четвертый раз! - мне пожали руку...
Вам пожимали руку, когда вы рожали ребенка? Нет? И мне тоже нет. ...
Я представляла себя, стоящей рядом с Ней у родового стола, уговаривая ее не отказываться, заглянуть ей в глаза, понять, что она за человек, расспросить у нее все-все про ее жизнь. Но в министерстве и опеке мне сразу дали понять, что так не будет. Я расстроилась, а теперь понимаю, как это хорошо. От этих пустых глаз -- тошнит, отворачивает. Лучше не знать. Год прохождения курсов, сбора документов, ожидания в очереди -- теперь это кажется чем-то нереальным, и совсем недолгим, а тогда каждый день казался оттягиванием.
Это было в пятницу, после похорон мамы прошло почти 40 дней, и, придя в себя, я заглянула в федеральную базу. Вовка смотрел на меня смеющимися глазами, он запал мне в душу сразу, как только я увидела его фото. Был конец рабочего дня, и я показала фото коллеге, которая была в курсе моих планов.
- Только надежд совсем нет, моя очередь подойдет нескоро, - сказала я и закрыла крышку ноутбука.
- Значит это не твой ребенок.
- Значит так.
Через час я с коллегой ехала в маршрутке домой, и едва расслышала телефонный звонок. Номер мне был незнаком, но я его точно уже видела где-то.
- Здравствуйте, это из министерства, Вы ведь подавали документы на возможность быть усыновителем?
- Да, - заволновалась я, и с глупым выражением лица спросила, - Вы мне Вову хотите предложить?
В трубке замолчали, а через несколько секунд обескуражено спросили:
- Да, Вову. Вам его уже предлагали что ли?
- Нет, просто я его сегодня видела в базе...
(Кто не понял о чем речь: база -- это федеральный список детей, оставшихся без попечения родителей, доступный любому человеку, имеющему интернет).
Коллега только покачала головой (ну хорошо, что у виска не покрутила).
Через 3 дня мне дали направление на знакомство. Ощущение у меня было такое, словно я увидела положительный тест на беременность. Кто пережил длительное бесплодие, тот знает, что такое делать много лет подряд тесты утром, днем и вечером, с надеждой увидеть две полоски. И вот однажды оно случается. Бабочки в животе оживают, дух перехватывает, и хочется обнять весь мир и плакать от счастья.
Детский дом был в области, ехать надо было в будний день. Я уже написала заявление на административный на вторник, как в телефонной трубке строгий женский голос, принадлежащий главврачу детдома, произнес: "Никаких знакомств -- у нас карантин! Звоните через 10 дней."
И потянулись дни ожидания, мучительные своей неизвестностью. Я строила в голове предположения, как пройдет первая встреча, что я почувствую, на что должна ориентироваться. Мои дети, взглянув на фото, тут же согласились, что Вовка хорош, давай, уже вези его скорей домой. Саша прикидывал как бы ему отлынуть от учебы, под предлогом помощи маме и малышу, Маша стала ежедневно тренироваться на куклах -- качать, кормить, а Миша -- самый ревнивый мой ребенок -- стал откладывать машинки в две кучки: получше себе, похуже -- Вове, все равно все сломает и перегрызет.
Настал долгожданный день. Я ехала по редко посещаемой мной дороге, и сердце бухало так, что соседи по вагону точно должны были слышать его удары. Меня встретили приветливо, показали документы, медицинскую карту, на которой я даже не остановилась взглядом, несколько раз сказали, что ребенка уже смотрели, но отказались. Почему? Понравился, но есть проблемы со здоровьем.
Меня привели в группу, малыши только позавтракали и лежали в огромном манеже среди кучи игрушек. Никто не плакал. Каждый теребил свою погремушку. Я стояла в коридоре и старалась через стекло определить, где же Вова. Главврач выхватила одного из малышей, мелькнул черный затылок, и через минуту Вовка лежал на пеленальном столике и улыбался во весь рот, выталкивая изо рта пустышку-ромашку. Мне дали осмотреть его, послушать. Да, сердце стучало и хлопало какими-то шумами. Чем сильнее шум -- тем легче порок, - вспомнила я слова профессора Королева, который читал нам лекции по кардиологии. Вовка был ладным, плотным, конечно, не без стигм неблагоприятного внутриутробного развития, ну а никто и не обещал, что его родители будут академиками. Кстати, о его родителях не было известно ничего.
Возвращаясь домой, я поняла, что ничего не почувствовала. Ни-че-го. Малыш был чудесным, улыбчивым, красивым, но не моим. До меня дошло, что он не мой, не я его родила. И это было потрясением. Переспав с этой мыслью, на утро я почувствовала нечто щемящее в районе грудины и навязчивое желание снова поехать и пообщаться с ребенком. К вечеру это чувство усилилось, а на следующий день я ни о чем не могла и думать, как только о предстоящей поездке. Я сняла трубку телефона и набрала номер детского дома...
После второй встречи я создала тему под серым ником. Перечитала еще раз некоторые блоги приемных родителей. Узнала, и это на пятом десятке лет, что любовь даже к своему ребенку у многих появляется не сразу! Для меня это было открытием. Для меня любовь к ребенку всегда просыпалась вместе с положительным тестом, и я не понимала, что может быть и по-другому, т. е. понимала, конечно, но не думала, что это бывает так часто. И в третий раз я ехала уже с подписанным согласием на усыновление.
Вовка не знал, что такое поцелуй... Я поцеловала его и почувствовала запах молока, который издают все малыши, он идет откуда-то от макушки. У Вовки повисла губа, он начал плакать, и я чмокнула его еще раз, потом еще, и он успокоился, улыбнулся."Глупая тетка! - ругала я себя, - Как будто его кто-то целовал до тебя, напугала малыша!" Я сидела в автобусе (к счастью место мне досталось в углу спиной ко всем) и роняла слезы, смакуя запах и вкус молока, который остался у меня от последней встречи. Я готова была схватить и утащить Вовку немедленно к себе домой. Но предстоял еще месяц мытарств по судам и опеке.
Эти мои встречи 1-2 раза в неделю можно было сравнить с УЗИ во время беременности, когда можно рассмотреть своего будущего ребенка на экране, узнать о нем что-то новое. Вроде вот он тут, а еще нельзя его ежеминутно держать на руках. Наверное, от этого чувства у меня и стал увеличиваться живот, ну если не считать кучи конфеток, которыми я лечила стресс. И даже появилось подобие молока...
Суд. Сказать, что я боялась -- ничего не сказать. Мне было страшно: страшно, что откажут, страшно, что найдутся родственники, страшно, что что-то случится и т. д. Все это подогревалось мнением сотрудников и знакомых. Не проходило и дня, что бы мне не сказали, что одинокие матери не могут усыновить ребенка, только опека! "Я ведь консультировалась с бывшей судьей! "Господи, ну зачем ты-то консультировалась, я ведь ни о чем не просила. Меня пугали историями усыновителей, которым достался <<бракованный>> ребенок. (Оказалось, у каждого есть такие знакомые). К тому же дела на работе складывались так, что мне надо было еще работать и работать. Каждый раз от мысли, что Вовка не поедет ко мне домой, мне становилось страшно и горько -- я уже не представляла, как я буду без него. Я не смогу подобрать себе другого ребенка, я буду искать замену, похожие черты, а это, как известно, ни к чему хорошему не приводит. Короче, я мечтала только об одном: чтобы все скорей закончилось. Наконец было назначено заседание суда. Судья -- немолодая женщина, спокойно выспрашивала меня, представителя опеки, периодически обращалась к прокурору. Очень помогла характеристика, которую мне дали на работе. Вообще руководство отнеслось к моей всей этой авантюре очень положительно. За что им отдельное спасибо! Я вышла из суда с чувством полного счастья, но такого молчаливого, тихого счастья. Я думала, что буду плакать или, наоборот, прыгать -- нет. Это было состояние, похожее на то, что наступает у меня после родов: я с восторгом смотрю на новорожденного, и внутри меня все ликует -- неужели я это сделала? Неужели получилось!!!
Через выходные, полных хлопот от приготовления к появлению нового жильца, Вовка был привезен домой. Он не ожидал такого приема: его тискали, ласкали, совали игрушки, старший сын кружил его над головой. Я думала, что от такого приема у малыша наступит утомление и крепкий ночной сон, как мне обещали в детском доме ("Он очень хорошо спит: 5 раз днем и ночью 8 -10 часов"). Но первая же ночь вернула меня к реальности существования с малышом: 2:40-4:40-5:30-7:00.
Тайна синяков на коленках. При первом осмотре в детском доме я обратила внимание на синяки на коленках. Главврач пожала плечами и не смогла мне ответить, что это. Присмотревшись дома - я все поняла. Вовка производил кучу навязчивых движений: лизал простыню или гладил себя по головке перед сном, стучал ногой по полу, и ... бил себя по коленке рукой с такой силой, что все коленки были в синяках. Если бы я не знала, что это, то приняла бы за проявление психопатии типа аутизма. Но это было не так. Это депривация. Ребенок не получая должного контакта с мамой или другим близким человеком, заменяет тактильные ощущения, да и просто занимает время разными навязчивыми движениями, так он успокаивается. Чем дольше нет мамы - тем хуже могут быть проявления. И это всего 5 месяцев! Что бы было через год-два...
Через сутки Вовка заболел, тяжело, привезенная из детдома ОРВИ осложнилась добавленными новыми вирусами от моих детей и перешла в бронхит и пневмонию. Было тяжело. Вместо намеченного мной плана по ласканию-качанию на руках, были уколы, плач и вселенская обида на новую маму. Так фигово на душе мне еще не было. На четвертый день болезни его крестил знакомый мне отец Алексий, прямо дома, без крестных. И Вовка пошел на поправку. И вот тут меня охватило то самое чувство: я люблю его совершенно, полно, нежно и всепрощающе, так, словно он всегда был моим, всегда был с нами, ведь, говорят, больных детей любят сильнее.
Когда Вовка болел, Миша и Маша (мои средние дети) очень переживали. И однажды я застала их внимательно рассматривающих раздетого из-за высокой температуры Вовку. Они считали пальчики, заглядывали в нос и ушки. Я решила, что они играют во врача и подсела к ним на край кровати.
- Мам, а что с ним не так? - спросил Миша.
- Он простудился и болеет, - ответила я.
- Нет, а когда не болел, что с ним не так было?
- Не знаю, вроде все так.
- Он сломанный? У него что-то не работает?
- Нет, у него все работает, - улыбнулась я, не понимая подоплеки вопроса.
- А почему же его выбросили в мусор? Ты ведь только сломанные игрушки на помойку выносишь, а целые оставляешь нам... А его мама зачем выбросила? А?!
Миша заплакал.
- Миш, не плачь! - в разговор вступила Маша. - Его же тети врачи нашли и нам отдали! Мы-то его не выбросим!
Я сгребла их всех в охапку и несколько минут глотала слезы.
Совсем недавно я вспомнила, как в детстве играла: у меня была семья зверей: мама-папа -- белые медведи, их родной медвежонок и 4 приемных ребенка: цыпленок, заяц, собачка и обезьянка, впрочем, у обезьянки была мама, но она жила в Африке и приезжала редко. Это были своеобразные дочки-матери, дети жили все вместе, ходили в школу, гуляли, родители всех любили и не делали различия. Тогда мне и в голову не приходило, что у меня могут быть приемные дети, потому что меня воспитывали в нетолерантной семье. Родители считали, что приемный ребенок -- это всегда чужой ребенок, его можно взять только, если нет своих, и то надо 20 раз подумать и хорошенько выбрать. И я была согласна. Что случилось со мной, почему я пересмотрела свою жизнь полностью, почему решила, что только так и надо сделать? Не знаю, я до сих пор не нахожу ответа. Только я теперь точно знаю, что когда кончаются руки, чтобы удержать всех детей одновременно, то становится все равно, сколько их -- 3-4-5 или больше, и становится все равно -- родные они или приемные. А мои кровные дети поняли, что дети бывают разные. И это очень важная и ценная мысль, потому что если дети бывают разными, то и взрослые тоже бывают разные -- здоровые, больные, инвалиды, иного цвета, национальности, достатка и т.д.
Два года назад в интервью корреспонденту nn.ru я сказала, что была бы я помоложе - обязательно бы родила или взяла ребенка. Именно после этого интервью я и задумалась окончательно об усыновлении. Парадокс? Нет, ну что такое 40 с небольшим? Да, успеть вырастить, воспитать. Но ведь другого шанса прожить эту жизнь не будет, не будет возможности повернуть назад и переделать что-то в прошлом. И да, лучше сожалеть о сделанном, чем о несделанном.
- Поздравляем Вас! Вы стали мамой в четвертый раз! - мне пожала руку судья...
Пожалуй, я хочу, чтобы мне еще раз пожали руку и сказали: <<Поздравляем, Вы стали мамой в пятый раз!>>
Ведь взяв однажды такого ребенка, хочется согреть и других, кому пока суждено быть в детдоме...
Еще больше можно почитать в блоге Татьяны Вадимовны marionne.www.nn.ru/?page=blog
А если вы хотите приобрести настоящую книгу себе или близким, например, на Новый Год в подарок, есть возможность сделать на нее заказ и уже в декабре получить свежее издание через ЦР СП. Для этого запишитесь под фото и в день заказа сделайте предоплату в теме www.nn.ru/community/sp/razda...ki.html#newtopic
https://www.nn.ru/~gallery161417?MFID=1426532&IID=46883765 для 100% гарантии получения книги с автографом самого автора! Все подробности можно уточнить в теме сбора предоплаты или в ЛС.
Очень рекомендую почитать один из ее рассказов.
... Эта история началась давно, даже трудно себе представить насколько давно. Если бы лет двадцать назад мне сказали, что я сделаю это, то я бы в лучшем случае посмеялась. На самом деле я и не думала тогда, что моя жизнь повернется так, и не думала, что я буду с маниакальной настойчивостью добиваться того, что так естественно, как я думаю теперь. Теперь я понимаю, что всю свою материнскую историю я должна была начать с этого, но...
- Поздравляем Вас! Вы стали мамой в четвертый раз! - мне пожали руку...
Вам пожимали руку, когда вы рожали ребенка? Нет? И мне тоже нет. ...
Я представляла себя, стоящей рядом с Ней у родового стола, уговаривая ее не отказываться, заглянуть ей в глаза, понять, что она за человек, расспросить у нее все-все про ее жизнь. Но в министерстве и опеке мне сразу дали понять, что так не будет. Я расстроилась, а теперь понимаю, как это хорошо. От этих пустых глаз -- тошнит, отворачивает. Лучше не знать. Год прохождения курсов, сбора документов, ожидания в очереди -- теперь это кажется чем-то нереальным, и совсем недолгим, а тогда каждый день казался оттягиванием.
Это было в пятницу, после похорон мамы прошло почти 40 дней, и, придя в себя, я заглянула в федеральную базу. Вовка смотрел на меня смеющимися глазами, он запал мне в душу сразу, как только я увидела его фото. Был конец рабочего дня, и я показала фото коллеге, которая была в курсе моих планов.
- Только надежд совсем нет, моя очередь подойдет нескоро, - сказала я и закрыла крышку ноутбука.
- Значит это не твой ребенок.
- Значит так.
Через час я с коллегой ехала в маршрутке домой, и едва расслышала телефонный звонок. Номер мне был незнаком, но я его точно уже видела где-то.
- Здравствуйте, это из министерства, Вы ведь подавали документы на возможность быть усыновителем?
- Да, - заволновалась я, и с глупым выражением лица спросила, - Вы мне Вову хотите предложить?
В трубке замолчали, а через несколько секунд обескуражено спросили:
- Да, Вову. Вам его уже предлагали что ли?
- Нет, просто я его сегодня видела в базе...
(Кто не понял о чем речь: база -- это федеральный список детей, оставшихся без попечения родителей, доступный любому человеку, имеющему интернет).
Коллега только покачала головой (ну хорошо, что у виска не покрутила).
Через 3 дня мне дали направление на знакомство. Ощущение у меня было такое, словно я увидела положительный тест на беременность. Кто пережил длительное бесплодие, тот знает, что такое делать много лет подряд тесты утром, днем и вечером, с надеждой увидеть две полоски. И вот однажды оно случается. Бабочки в животе оживают, дух перехватывает, и хочется обнять весь мир и плакать от счастья.
Детский дом был в области, ехать надо было в будний день. Я уже написала заявление на административный на вторник, как в телефонной трубке строгий женский голос, принадлежащий главврачу детдома, произнес: "Никаких знакомств -- у нас карантин! Звоните через 10 дней."
И потянулись дни ожидания, мучительные своей неизвестностью. Я строила в голове предположения, как пройдет первая встреча, что я почувствую, на что должна ориентироваться. Мои дети, взглянув на фото, тут же согласились, что Вовка хорош, давай, уже вези его скорей домой. Саша прикидывал как бы ему отлынуть от учебы, под предлогом помощи маме и малышу, Маша стала ежедневно тренироваться на куклах -- качать, кормить, а Миша -- самый ревнивый мой ребенок -- стал откладывать машинки в две кучки: получше себе, похуже -- Вове, все равно все сломает и перегрызет.
Настал долгожданный день. Я ехала по редко посещаемой мной дороге, и сердце бухало так, что соседи по вагону точно должны были слышать его удары. Меня встретили приветливо, показали документы, медицинскую карту, на которой я даже не остановилась взглядом, несколько раз сказали, что ребенка уже смотрели, но отказались. Почему? Понравился, но есть проблемы со здоровьем.
Меня привели в группу, малыши только позавтракали и лежали в огромном манеже среди кучи игрушек. Никто не плакал. Каждый теребил свою погремушку. Я стояла в коридоре и старалась через стекло определить, где же Вова. Главврач выхватила одного из малышей, мелькнул черный затылок, и через минуту Вовка лежал на пеленальном столике и улыбался во весь рот, выталкивая изо рта пустышку-ромашку. Мне дали осмотреть его, послушать. Да, сердце стучало и хлопало какими-то шумами. Чем сильнее шум -- тем легче порок, - вспомнила я слова профессора Королева, который читал нам лекции по кардиологии. Вовка был ладным, плотным, конечно, не без стигм неблагоприятного внутриутробного развития, ну а никто и не обещал, что его родители будут академиками. Кстати, о его родителях не было известно ничего.
Возвращаясь домой, я поняла, что ничего не почувствовала. Ни-че-го. Малыш был чудесным, улыбчивым, красивым, но не моим. До меня дошло, что он не мой, не я его родила. И это было потрясением. Переспав с этой мыслью, на утро я почувствовала нечто щемящее в районе грудины и навязчивое желание снова поехать и пообщаться с ребенком. К вечеру это чувство усилилось, а на следующий день я ни о чем не могла и думать, как только о предстоящей поездке. Я сняла трубку телефона и набрала номер детского дома...
После второй встречи я создала тему под серым ником. Перечитала еще раз некоторые блоги приемных родителей. Узнала, и это на пятом десятке лет, что любовь даже к своему ребенку у многих появляется не сразу! Для меня это было открытием. Для меня любовь к ребенку всегда просыпалась вместе с положительным тестом, и я не понимала, что может быть и по-другому, т. е. понимала, конечно, но не думала, что это бывает так часто. И в третий раз я ехала уже с подписанным согласием на усыновление.
Вовка не знал, что такое поцелуй... Я поцеловала его и почувствовала запах молока, который издают все малыши, он идет откуда-то от макушки. У Вовки повисла губа, он начал плакать, и я чмокнула его еще раз, потом еще, и он успокоился, улыбнулся."Глупая тетка! - ругала я себя, - Как будто его кто-то целовал до тебя, напугала малыша!" Я сидела в автобусе (к счастью место мне досталось в углу спиной ко всем) и роняла слезы, смакуя запах и вкус молока, который остался у меня от последней встречи. Я готова была схватить и утащить Вовку немедленно к себе домой. Но предстоял еще месяц мытарств по судам и опеке.
Эти мои встречи 1-2 раза в неделю можно было сравнить с УЗИ во время беременности, когда можно рассмотреть своего будущего ребенка на экране, узнать о нем что-то новое. Вроде вот он тут, а еще нельзя его ежеминутно держать на руках. Наверное, от этого чувства у меня и стал увеличиваться живот, ну если не считать кучи конфеток, которыми я лечила стресс. И даже появилось подобие молока...
Суд. Сказать, что я боялась -- ничего не сказать. Мне было страшно: страшно, что откажут, страшно, что найдутся родственники, страшно, что что-то случится и т. д. Все это подогревалось мнением сотрудников и знакомых. Не проходило и дня, что бы мне не сказали, что одинокие матери не могут усыновить ребенка, только опека! "Я ведь консультировалась с бывшей судьей! "Господи, ну зачем ты-то консультировалась, я ведь ни о чем не просила. Меня пугали историями усыновителей, которым достался <<бракованный>> ребенок. (Оказалось, у каждого есть такие знакомые). К тому же дела на работе складывались так, что мне надо было еще работать и работать. Каждый раз от мысли, что Вовка не поедет ко мне домой, мне становилось страшно и горько -- я уже не представляла, как я буду без него. Я не смогу подобрать себе другого ребенка, я буду искать замену, похожие черты, а это, как известно, ни к чему хорошему не приводит. Короче, я мечтала только об одном: чтобы все скорей закончилось. Наконец было назначено заседание суда. Судья -- немолодая женщина, спокойно выспрашивала меня, представителя опеки, периодически обращалась к прокурору. Очень помогла характеристика, которую мне дали на работе. Вообще руководство отнеслось к моей всей этой авантюре очень положительно. За что им отдельное спасибо! Я вышла из суда с чувством полного счастья, но такого молчаливого, тихого счастья. Я думала, что буду плакать или, наоборот, прыгать -- нет. Это было состояние, похожее на то, что наступает у меня после родов: я с восторгом смотрю на новорожденного, и внутри меня все ликует -- неужели я это сделала? Неужели получилось!!!
Через выходные, полных хлопот от приготовления к появлению нового жильца, Вовка был привезен домой. Он не ожидал такого приема: его тискали, ласкали, совали игрушки, старший сын кружил его над головой. Я думала, что от такого приема у малыша наступит утомление и крепкий ночной сон, как мне обещали в детском доме ("Он очень хорошо спит: 5 раз днем и ночью 8 -10 часов"). Но первая же ночь вернула меня к реальности существования с малышом: 2:40-4:40-5:30-7:00.
Тайна синяков на коленках. При первом осмотре в детском доме я обратила внимание на синяки на коленках. Главврач пожала плечами и не смогла мне ответить, что это. Присмотревшись дома - я все поняла. Вовка производил кучу навязчивых движений: лизал простыню или гладил себя по головке перед сном, стучал ногой по полу, и ... бил себя по коленке рукой с такой силой, что все коленки были в синяках. Если бы я не знала, что это, то приняла бы за проявление психопатии типа аутизма. Но это было не так. Это депривация. Ребенок не получая должного контакта с мамой или другим близким человеком, заменяет тактильные ощущения, да и просто занимает время разными навязчивыми движениями, так он успокаивается. Чем дольше нет мамы - тем хуже могут быть проявления. И это всего 5 месяцев! Что бы было через год-два...
Через сутки Вовка заболел, тяжело, привезенная из детдома ОРВИ осложнилась добавленными новыми вирусами от моих детей и перешла в бронхит и пневмонию. Было тяжело. Вместо намеченного мной плана по ласканию-качанию на руках, были уколы, плач и вселенская обида на новую маму. Так фигово на душе мне еще не было. На четвертый день болезни его крестил знакомый мне отец Алексий, прямо дома, без крестных. И Вовка пошел на поправку. И вот тут меня охватило то самое чувство: я люблю его совершенно, полно, нежно и всепрощающе, так, словно он всегда был моим, всегда был с нами, ведь, говорят, больных детей любят сильнее.
Когда Вовка болел, Миша и Маша (мои средние дети) очень переживали. И однажды я застала их внимательно рассматривающих раздетого из-за высокой температуры Вовку. Они считали пальчики, заглядывали в нос и ушки. Я решила, что они играют во врача и подсела к ним на край кровати.
- Мам, а что с ним не так? - спросил Миша.
- Он простудился и болеет, - ответила я.
- Нет, а когда не болел, что с ним не так было?
- Не знаю, вроде все так.
- Он сломанный? У него что-то не работает?
- Нет, у него все работает, - улыбнулась я, не понимая подоплеки вопроса.
- А почему же его выбросили в мусор? Ты ведь только сломанные игрушки на помойку выносишь, а целые оставляешь нам... А его мама зачем выбросила? А?!
Миша заплакал.
- Миш, не плачь! - в разговор вступила Маша. - Его же тети врачи нашли и нам отдали! Мы-то его не выбросим!
Я сгребла их всех в охапку и несколько минут глотала слезы.
Совсем недавно я вспомнила, как в детстве играла: у меня была семья зверей: мама-папа -- белые медведи, их родной медвежонок и 4 приемных ребенка: цыпленок, заяц, собачка и обезьянка, впрочем, у обезьянки была мама, но она жила в Африке и приезжала редко. Это были своеобразные дочки-матери, дети жили все вместе, ходили в школу, гуляли, родители всех любили и не делали различия. Тогда мне и в голову не приходило, что у меня могут быть приемные дети, потому что меня воспитывали в нетолерантной семье. Родители считали, что приемный ребенок -- это всегда чужой ребенок, его можно взять только, если нет своих, и то надо 20 раз подумать и хорошенько выбрать. И я была согласна. Что случилось со мной, почему я пересмотрела свою жизнь полностью, почему решила, что только так и надо сделать? Не знаю, я до сих пор не нахожу ответа. Только я теперь точно знаю, что когда кончаются руки, чтобы удержать всех детей одновременно, то становится все равно, сколько их -- 3-4-5 или больше, и становится все равно -- родные они или приемные. А мои кровные дети поняли, что дети бывают разные. И это очень важная и ценная мысль, потому что если дети бывают разными, то и взрослые тоже бывают разные -- здоровые, больные, инвалиды, иного цвета, национальности, достатка и т.д.
Два года назад в интервью корреспонденту nn.ru я сказала, что была бы я помоложе - обязательно бы родила или взяла ребенка. Именно после этого интервью я и задумалась окончательно об усыновлении. Парадокс? Нет, ну что такое 40 с небольшим? Да, успеть вырастить, воспитать. Но ведь другого шанса прожить эту жизнь не будет, не будет возможности повернуть назад и переделать что-то в прошлом. И да, лучше сожалеть о сделанном, чем о несделанном.
- Поздравляем Вас! Вы стали мамой в четвертый раз! - мне пожала руку судья...
Пожалуй, я хочу, чтобы мне еще раз пожали руку и сказали: <<Поздравляем, Вы стали мамой в пятый раз!>>
Ведь взяв однажды такого ребенка, хочется согреть и других, кому пока суждено быть в детдоме...
Еще больше можно почитать в блоге Татьяны Вадимовны marionne.www.nn.ru/?page=blog
А если вы хотите приобрести настоящую книгу себе или близким, например, на Новый Год в подарок, есть возможность сделать на нее заказ и уже в декабре получить свежее издание через ЦР СП. Для этого запишитесь под фото и в день заказа сделайте предоплату в теме www.nn.ru/community/sp/razda...ki.html#newtopic
https://www.nn.ru/~gallery161417?MFID=1426532&IID=46883765 для 100% гарантии получения книги с автографом самого автора! Все подробности можно уточнить в теме сбора предоплаты или в ЛС.
